Неспящие красавицы

 

                                   Боевые подруги – героини

Солнечная Кубань. Раздольные поля, пруды, лиманы. Ни Ольге Санфировой, ни Руфине Гашевой до войны не приходилось бывать здесь. Но они знали, что представляет собой этот благодатный край, наполненный медовыми запахами чудесной пшеницы, винограда, кукурузы и подсолнечника. Прекрасно знали они и о том, какие выросли здесь за годы пятилеток промышленные предприятия.

Поехать на Кубань хотя бы на один летний месяц было давнишней мечтой Руфины. И теперь, садясь в самолёт, она вспомнила о своей мечте и сказала об этом Ольге. Санфирова серьезно посмотрела на штурмана и, о чем-то подумав, ответила:

- Так в жизни случается. Мечта сбывается тогда, когда этого не ждешь.

- Жестоко! ... - сорвалось с губ Руфины.

- Конечно. Вместо того чтобы любоваться своей землёй, мы должны кромсать её бомбами.

- Ничего не поделаешь, Лелечка. Гнойник на теле часто вырезают. Фашисты - это гной на нашей земле. От наших бомб земля станет только здоровей, чище.

Две цифры — 630 и 848 боевых ночных вылетов на маленьком, но грозном бомбардировщике «По-2» ... Жизнь во фронтовых землянках, заметенных пургой, на душистых весенних лугах, изрытых траншеями, жизнь в полетах в полуночном небе сначала над степным русским раздольем, потом над предгорьями Кавказа, над пестрыми городками Польши и, наконец, над военными дорогами неметчины.

Две простые советские девушки. Обе пришли в военную авиацию в конце 1941 года добровольно. Две молодые русские героини — гвардии капитан Ольга Санфирова и гвардии старший лейтенант Руфина Гашева. Летчица и штурман. Командир и штурман эскадрильи. Обе одинаково неутомимы, сильны телом и духом, беспощадны к врагу.

Разница в возрасте у них в 4 года. Ольга родилась 2 мая (19 апреля) 1917 года в городе Самара в семье рабочего. В середине тридцатых годов семья переехала в город Новый Ургенч Узбекской ССР, там Ольга окончила 9 классов. Затем переехала в Коломну Московской области. Работала на заводе и одновременно училась в аэроклубе. Страсть к полетам, и мечта о небе владели ею с самого детства. Работала в Управлении санитарной авиации в Москве. В 1940 году Ольга стала летчиком-инструктором 78 й учебной эскадрильи Западно-Сибирского управления Гражданской авиации в городе Татарске Новосибирской области. Окончила Батайскую военную авиационную школу пилотов.

Руфина же родилась 14 октября 1921 года в селе Верхнечусовские Городки Пермского уезда Пермской губернии (ныне посёлок городского типа Чусовского района Пермского края) в семье учителя. В 1922 году семья переехала на родину матери в село Катунки Чкаловского района Горьковской области. В 1923 году, после смерти отца, Руфина вместе с матерью уехала на Урал.

В 1930 году Руфина Гашева приехала в Москву, где окончила пятилетку. Там же Гашева училась в школе снайперов и вступила в комсомол.

В 1941 году Руфина Гашева окончила 2 курс механико-математического факультета Московского государственного университета.  В 1942 году Гашева окончила курсы штурманов при Энгельсской военной авиационной школе пилотов.

 Младшая из будущих боевых подруг Руфина Гашева боевой путь в составе 588-го ближнебомбардировочного авиационного полка (с февраля 1943 года - 46-й гвардейский ночной бомбардировочный авиаполк) начала чуть раньше. О причине задержки отправки Ольги рассказали в мемуарах, выпущенных Московским государственным университетом в 2005 году под названием «Так воевал женский 46-й гвардейский полк ночных бомбардировщиков», ее подруги-однополчане – начальник штаба полка Ирина Ракобольская и летчица, Герой Советского Союза Наталья Кравцова: «В Энгельсе во время тренировочных полетов замкомандира эскадрильи Санфирова «вывозила» летчика Зою Парфенову. В каком-то месте они пролетели под линией высоковольтных проводов, задели за них и разбили машину. Трибунал в Энгельсе признал виновной Ольгу, поскольку она отвечала за полет, и дал ей десять лет лишения свободы. Полк на фронт вылетел без нее».

По ходатайству командования полка: «Дать Санфировой возможность в боях искупить свою вину», она вернулась в полк.   Штурманом к ней перевели Руфину Гашеву.  Гашевой с е пилотом Себровой не везло: во время учебного бомбометания в Энгельсе они разбились в числе еще трех экипажей, но остались живы. Потом, уже на фронте, возвращаясь с задания, при посадке столкнулись с прожектором (зашли на посадку с противоположной стороны) – опять авария. В таких случаях у экипажа часто появляется чувство неуверенности в себе, и надо его разделять. Так Гашева начала летать с Санфировой, и их экипаж стал одним из лучших в полку. Постепенно их повышали в должностях, пока Ольга не стала командиром, а Руфа — штурманом эскадрильи. Первую награду - орден Красная Звезда – экипаж заслужил 30 ноября 1942 года. Получила орден стрелок бомбардир старший сержант Руфина Гашева, очевидно наличие приговора Военного трибунала у Ольги Санфировой сдерживало командование от её награждения. Но в представлении Гашевой ее вклад в награждение штурмана был отмечен: «Дружно и слажено работает с командиром экипажа». К тому времени подруги совершили 155 ночных боевых вылетов, сбросили 18740 килограммов бомб по живой силе, мотомехчастям, переправам и укреплениям противника. Свою первую награду – орден Красное Знамя младший лейтенант Ольга Санфирова получила 27 апреля 1943 года. Общий налет заместителя командира эскадрильи к середине апреля 43-го составил 1178 часов, из них 445 ночью. На врага экипажем сброшено 37050 килограммов бомб, вызваны 41 сильный взрыв, 11 очагов пожара.

Приучить себя к ночному бдению не так просто. Приучить себя к ночной боевой работе в воздухе неизмеримо сложней. И Ольге и Руфине казалось, что им это не скоро удастся. Сомнения оказались напрасными... На Моздок подруги летали уже не раз. Маршрут они знали неплохо. Последнюю бомбёжку произвели весьма удачно - одна из бомб, видимо, угодила в цистерны с горючим: возникший пожар был виден издалека.

Сегодняшняя ночь показалась подругам необычной. С трёх сторон небо освещалось прожекторами, ракетами, взрывами снарядов, пожарами.

На счету Санфировой и Гашевой уже было несколько десятков боевых вылетов. В ночном небе они чувствовали себя вполне уверенно. Тревожные, бессонные ночи становились той обыденностью, которая перестает волновать человека и вызывать у него удивление. До горного перевала прошли без приключений. Над перевалом их встретила первая трудность - густая облачность. Как преодолеть её?   Руфина, не задумываясь, предложила: идти под нижней кромкой облаков. Ольга согласилась сразу.

Липкая, чёрно - серая масса обложила самолёт. Такого неба экипаж здесь ещё не видел. Над перевалом воздух всегда был чист и прозрачен. А сегодня даже дышать тяжело. Санфирова не спускала глаз с приборов. Мотор работал на предельных оборотах. Проходили минуты. Санфирова хотела спросить штурмана, точно ли они выдерживают курс, но Гашева опередила её:

- Пока всё нормально. Так держи!

Молодец, Руфина!   В любых условиях не теряет самообладания, уверенно выполняет свои обязанности.

Облака все тянулись. Может быть, они закрыли небо до Моздока?   Тогда задача экипажа значительно усложнится. Нет, вот замелькали разрывы зениток. Перевал пройден. Теперь до цели недалеко. Перед самолётом точно распахнулись двери. Он шёл навстречу опасностям. На подступах к городу экипаж трижды преодолевал заградительный огонь. Главное было не попасть в лучи прожекторов. Пока это удавалось. Но, когда Санфирова пересекла железнодорожное полотно и стала разворачиваться на цель, случилось то, чего она опасалась: лучи прожекторов всё-таки схватили их самолёт. Мгновенно залаяли десятки зениток.

Девушки понимали, что избежать опасности можно только одним путём - искусным маневрированием по курсу. Ольга стала резко бросать самолёт вправо, влево, вниз. Тщетно. Лётчица прекрасно сознавала, что её подстерегает, но в то же время она испытывала чувство гордости за свой "тихоход". Не беда, что он неказист. Посмотрите, как боятся его фашисты, каким огнём они укрылись от него. Это и придавало бодрости лётчице. Будто не замечая неистового заградительного огня, она уверенно вела машину по ослепительно - яркой небесной дороге.

Фашисты, видимо, не сомневались, что теперь бомбардировщик безнаказанным не уйдёт. Вдруг самолёт пошёл со снижением... на прожектор, и вниз полетели бомбы. Там, где стояла прожекторная установка, возник взрыв. Столб света исчез...

Когда подруги вернулись на аэродром и доложили о своих действиях командиру полка Е. Бершанской, та, нахмурившись, спросила:

- А надо ли было так рисковать?

- Мы не рисковали, - твёрдо ответила Ольга. - Мы выполняли задание.

Теперь это уже была другая лётчица, воздушный боец, который научился хорошо оценивать обстановку, преодолевать опасности, выполнять боевые задания любой ценой. Этот боец не отступит ни перед каким огнём, его не испугает никакая угроза. Чувство самообладания, мужество, проверенное и закаленное в боях, вытесняют из головы все мысли, кроме одной - гордой и возвышенной - вперёд на врага!

Ольга Санфирова не обольщалась успехами и никогда не хвасталась своим пилотажным искусством. Не терпела она громких слов, да и вообще избегала разговоров о своих полётах. Если же кто и спрашивал её после возвращения с задания: "Как слетала?", она твёрдо отвечала: "С таким штурманом, как Руфина Гашева, плохо не слетаешь".

И она была права. Гашева не уступала ей в смелости, выдержке, находчивости. Она точно ориентировалась в самых сложных условиях, удачно сбрасывала бомбы на цель, активно помогала командиру выводить самолёт из-под обстрела. Полюбила Ольга Руфину и за покладистый характер. Гашеву природа наградила честным, отзывчивым сердцем, острым взглядом, гибким умом. Её редко видели грустной и никогда - отчуждённой, замкнутой. Невысокого роста, с задорными глазами, она вечно стремилась с кем-нибудь поговорить, посмеяться, кого-то подбодрить, кому-то помочь.

Девушки эскадрильи единодушно избрали Руфину своим комсоргом. Многие обязаны ей своим боевым мастерством. Это она породнила с опасностями молодых лётчиц и штурманов Юшину, Рыльскую, Прасолову, Лашманову, Беспалову, Студилину и других. Она, штурман эскадрильи, совершала с ними первые боевые полёты. Обязанности свои Гашева выполняла уверенно, быстро, чему не в малой степени помогали знания, полученные в Московском государственном университете, откуда ушла в авиацию.

Да, права была Санфирова: летать с Гашевой было хорошо, надёжно. К каждому вылету, независимо от его сложности, они готовились вместе, с прилежанием. Дружба их крепла от полёта к полёту.  Нынешний полёт они не считали особенным. К тому же в район станицы Крымской они уже ходили, местность знали. Санфирова взяла направление на цель. Гашева приготовилась к сбросу бомб.

- Получайте подарки, проклятые, - прошептала Руфина.

Тяжёлые взрывы сотрясли воздух, земля загорелась.

- Погрейтесь, - продолжала шептать Руфина. - Это вам полезно. - И уже громко: - Всё в порядке!

Самолёт шёл на восток, освещённый лучами прожекторов. По-прежнему огонь бушевал вокруг. Девушки не сомневались, что машина получила не одну пробоину. Но теперь это уже не так страшно: задание выполнено. Подруги вели непрестанное наблюдение за воздухом. В любую секунду могли появиться фашистские истребители. Тактика их известна - нападать из-за угла. До сих пор экипаж благополучно ускользал от погони вражеских ночных перехватчиков. Ровно работал мотор. Дул попутный ветер...

Истребитель вырвался из мрака внезапно. Он был похож на снаряд. Погасли прожекторы, смолкли зенитки. Исход атаки, казалось, не вызывал сомнений. Что мог сделать беззащитный "кукурузник" с вооружённым мощными пушками и пулемётами вражеским истребителем?

Ольга стала маневрировать. Немецкий лётчик всё же успел выпустить очередь и резко взмыл вверх. Он не выпускал жертву из виду. Враг выжидал. Он действовал в открытую, ибо знал, что сила на его стороне. Лес кончался, а дальше открывалось гладкое поле. Как проскочить его?   Может быть, совершить посадку?   Нет, кругом враги. Санфирова прибавила газу. "Будь что будет, пойду по прямой, иного выхода нет". Согласилась с этим решением и Руфина.

Немецкий истребитель атаковал снова, плеснул огнём. Пули ударили в мотор. И сразу же Санфирова почувствовала, что машина перестает слушаться рулей. Поле кончилось. Опять начинался лес. Истребитель так же внезапно исчез, как и появился.

Мотор "кукурузника" чихал всё чаще и чаще. Скорость падала. Наконец Санфирова сообщила, что идёт на вынужденную посадку. Под самолётом замелькали кусты, какие-то чёрные полосы, круги. Удар!   Треск сучьев, рывок, снова треск и... тишина. Подруги вылезли на плоскости - прямо перед винтом самолёта стояло крепкое дерево. Соскочили на землю. В тот же миг где-то близко затрещали автоматы. Немцы заметили вынужденную посадку советского бомбардировщика и спешили к нему.

Девушки ползли изо всех сил. Минут через 15 дорогу преградила железнодорожная насыпь. Слева и справа воздух пронизывали красные, белые и зелёные ракеты. Перебрались через насыпь. Лес сменился полем, поле - плавнями. Заквакали лягушки. Подруги сделали короткую остановку. Неподалеку кто-то зашумел и, кажется, кашлянул. Подруги вскочили и, низко пригнувшись, бросились к частоколу деревьев. Там их ждала новая неприятность. Внезапно с дерева прогремела очередь из автомата. Девушки на мгновение застыли, потом, точно сговорившись, одновременно кинулись к кустарнику, что виднелся справа за стволами деревьев. Голые ветви хлестали по лицам подруг, ноги тонули в мягкой прошлогодней листве.

Они шли до полного изнеможения. Свалились у ручья. Первой пришла в себя Ольга. И только теперь подруги заметили, что наступало утро. Надо было куда-то спрятаться и переждать день. Но куда?   Внимательно осмотрелись. Больше всего им понравилось приземистое, густое дерево, стоявшее среди кустарника. Забрались под него и притихли. У них был один пистолет на двоих. Они положили его между собой.

Днём они слышали пулемётные очереди, орудийную пальбу, тяжёлые взрывы бомб. Один раз над ними пролетели наши штурмовики. Медленно тянулось время. Во второй половине дня выглянуло солнце.

К вечеру небо заволокло тучами, поднялся ветер. Девушки опять пошли на восток. Эта ночь была не менее тревожной, чем первая. Они пробирались по лесу, по болотам и полям, изрытым снарядами. Под утро подруги набрели на нашу артиллерийскую часть. Здесь их накормили, затем посадили в машину и отправили в Краснодар. Грязные, оборванные, они прошли по улицам города. С радостным любопытством они смотрели по сторонам, дышали воздухом освобождённого города. Встреча с Краснодаром несколько ослабила впечатление, оставшееся от минувших ночей. У обеих стало легче на душе. На второй день после возвращения в часть подругам дали новый самолёт. Боевая работа продолжилась...

По итогам боёв за освобождение Кубани и Таманского полуострова подруги были представлены командованием полка к награждению орденами Красного Знамени. Их эскадрилья, где Ольга стала командиром, а Руфа – штурманом, совершила 2064 боевых вылетов, сбросив на врага 261890 килограммов бомб различного калибра. В результате бомбовых ударов вызвано 359 очагов пожаров и 435 сильных пожаров, уничтожено 2 переправы, один склад с боеприпасами. Произведено 36 награждений орденами и медалями. Наиболее эффективными боевыми вылетами были вылеты на бомбометания в районы Варениковской, Гостагаевской, Джигинки, Старотиторовской, у озера Соленого. На груди у Гашевой засверкал орден Красного знамени, у Санфировой - орден Отечественной войны I степени.

Затем было участие в Керченско - Эльтигенской, Крымской, Белорусской наступательных операциях. Экипаж по отзывам командования отличался высокой эффективностью боевой работы, профессионализмом в выполнении должностных обязанностей командира и штурмана эскадрильи по воспитанию и обучению подчиненных. Весной 44-го за образцовое выполнение боевых заданий и проявленное при этом мужество, отвагу и геройство, за умелое руководство личным составом в обеспечении боевой работы эскадрильи гвардии старший лейтенант Ольга Санфирова награждена полководческим орденом Александра Невского, а гвардии лейтенант Руфина Гашева – орденом Отечественной войны I степени.

...Наступила зима 1944/45 г. – последняя военная зима. 14 декабря 44-го по итогам Крымской и Белорусской операции Руфина Гашева была награждена вторым орденом Красного Знамени. Полк действовал уже на территории Польши. Предстоял очередной вылет на бомбежку. Обычный вылет. Вряд ли он чем-либо отличался от многих сотен других вылетов. Ольга Санфирова и Руфина Гашева знали, что, как всегда, придется преодолевать сильную зону зенитного огня, маневрировать среди лучей прожекторов, возможно, встретиться с истребителями противника. Все это было. Все это хорошо известно. И все же это был особый вылет. Особый для боевых подруг.  Случилось так, что это был их последний совместный вылет. Но тогда, перед вылетом, они об этом не знали, не думали, узнали уже позже, через несколько часов.

Как только По-2 появился около железнодорожной станции, она немедленно ощетинилась огнем зениток. Но самолет пролетел дальше, делая вид, что не собирается бомбить. Прошло еще несколько минут, и По-2 снова показался около станции, но уже слева, затем справа. Гашева и Санфирова не спешили. Они решили лучше изучить цель и нанести врагу максимальный ущерб. Вот только надо усыпить бдительность фашистов и выбрать для удара наиболее подходящий момент.

Когда зенитный огонь начал затихать, Санфирова, сделав неожиданный разворот, на полной скорости начала пикировать. Навстречу бешено неслась земля. Еще несколько секунд и вниз, в самую гущу железнодорожных составов, посыпались бомбы. Еще мгновение – и станция озарилась ярким пламенем вспышек огня: рвались цистерны с бензином, вагоны со снарядами. Самолет развернулся и взял курс на восток.

– Отлично сработали, – услышала Руфина голос своего командира. Не думала она, что слышит его в последний раз.

Уже перед линией фронта самолет был обстрелян с земли. И надо же было так случиться, что шальная пуля угодила прямо в мотор. Пламя огня быстро распространилось по всему По-2. Спасти его уже было невозможно. Они оставили горящий самолет почти одновременно. Руфина Гашева выпрыгнула на правую сторону, Ольга Санфирова на левую. В отблесках пламени Руфина хорошо запомнила выражение лица командира эскадрильи. Она жестами что-то показывала, кричала. Но голоса ее не было слышно.

Оказавшись на земле, Руфина никак не могла понять, куда попала она. Небо было закрыто облаками. На горизонте ни единой звездочки. Где восток? Где запад? Отовсюду стреляют. Куда же идти? Где свои? Неожиданно вдали вспыхнули прожектора. Руфина узнала их. Они часто пролетали мимо них. Это недалеко от линии фронта. Значит, она попала в нейтральную зону: впереди – свои, сзади – враг.

Руфина решила ползком пробираться к своим. Но что это? Где же ее унты? Только теперь Руфина почувствовала, как закоченели ноги. Надо спешить, больше двигаться. Однако спешить нельзя: впереди колючая проволока, минное поле. Нужна исключительная осторожность. Иначе смерть. И она ползет, ползет осторожно, ощупывая впереди каждый сантиметр земли. Вдруг впереди, в нескольких десятках метров, мелькнули две человеческие фигуры. Руфина выхватила из кобуры пистолет и замерла. Фигуры двигались в ее сторону. Кто это? Свои или враг? – Надо искать здесь. Далеко по минам они не могли уйти, – донеслось до слуха Руфины Гашевой.

От радости у Руфины захватило дух. Она хотела крикнуть, броситься навстречу бойцам, но силы оставили ее. Лишь через несколько часов Гашева увидела Санфирову. Та была уже мертвой. Минерам – это были они – не удалось быстро обнаружить ее, и летчица подорвалась на минах. 17 декабря командир эскадрильи 46-го гвардейского ночных бомбардировщиков авиационного Краснознаменного Таманского полка гвардии капитан Санфирова Ольга Александровна (посмертно) и штурман эскадрильи гвардии старший лейтенант Руфина Сергеевна Гашева были представлены к присвоению звания Героя Советского Союза.

Хоронил капитана Ольгу Санфирову весь полк... Над гробом её развевалось Гвардейское знамя, боевые подруги дали клятву: сражаться до победы, сражаться так, как сражалась она, верная дочь советского народа

  За мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами, боевые подруги одним Указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 февраля 1945 года удостоены звания Героя Советского Союза.

Именем Ольги Санфировой названа улица в городе Самара, где установлен памятник Героине, а также в Гродно. Бюст Санфировой установлен в городе Коломна, а на здании аэроклуба - мемориальная доска.

Руфина Гашева после войны до октября 1945 года продолжала службу в ВВС штурманом авиаэскадрильи 46-го гвардейского ночного бомбардировочного авиационного полка в Северной группе войск (Польша). В 1952 году окончила Военный институт иностранных языков. С августа 1952 года служила преподавателем и старшим преподавателем на кафедре иностранных языков Военной академии бронетанковых и механизированных войск. С декабря 1956 года майор Р. Гашева – в запасе.

До августа 1957 года продолжала работать старшим преподавателем на кафедре иностранных языков Военной академии бронетанковых войск.

С ноября 1961 года по ноябрь 1967 года работала старшим контрольным редактором в Бюро иностранной военной литературы Воениздата, а в ноябре 1967 – ноябре 1972 – старшим контрольным редактором в Управлении издательства военной и военно-технической литературы на иностранных языках Министерства обороны СССР.  Награждена орденами Ленина, Красного Знамени (дважды), Отечественной войны 1-й степени (дважды), Красной Звезды (дважды), медалями «За боевые заслуги», «За оборону Кавказа», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «За освобождение Варшавы». 27 апреля2000 года присвоено воинское звание подполковник запаса.

Жила в Москве. Умерла 1 мая 2012 года. Похоронена на Востряковском кладбище в Москве.

 

                                                                                             А. Трущенко

 

Мы в соцсетях:    одноклассники

                                    вконтакте

                                  телеграм